Фото: Рауль Кастро и Шараф Рашидов в аэропорту, встреча советской делегации на острове Куба. 1962 год

К 105-летию со дня рождения Шарафа Рашидова

Современная внешняя политика Узбекистана строится с учетом динамично меняющихся международно-политических реалий XXI века, требующих реализации активного, инициативного и прагматичного внешнеполитического курса, своевременного и адекватного реагирования на возникающие вызовы. За последние годы Президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев проводит всестороннюю взвешенную, базирующуюся на национальных интересах внешнюю политику, получившую широкое признание в мировом сообществе и укрепившую авторитет страны в мире, ее роль и значение в региональных и международных делах. 

Основы такой политики и дипломатии были заложены ещё в середине прошлого столетия. Поэтому, когда человечество снова оказалось на пороге ядерной войны, неплохо было бы освежить нашу память и обратиться к прошлому, когда ровно 60 лет назад мир однажды уже стоял на точно такой же «развилке», но тогда ядерного конфликта удалось избежать, благодаря профессиональной работе политиков и дипломатов. Среди последних одну из важнейших ролей сыграл и герой моего сегодняшнего рассказа - глава Узбекистана Шараф Рашидович Рашидов, который сумел удачно совместить в себе сразу две эти ипостаси – политика и дипломата. Именно в этом качестве он принял активное участие в разрешении «карибского кризиса», причём он был единственным лидером союзной республики, кто оказался на авансцене этих событий – все остальные республиканские лидеры вынуждены были наблюдать за этим «кризисом» со стороны. Как же так получилось, что именно Ш.Р.Рашидов, который всего лишь три года назад возглавил Узбекистан и всего лишь год назад был избран кандидатом в члены Политбюро, оказался в эпицентре тех драматических событий, приковавших к себе внимание всего мира? Давайте вместе окунёмся в хронику тех событий и познакомися с фактами, многие из которых были неизвестны до сегодняшнего дня. 

Кубинцы и узбеки – братья навек!

Эта история началась 1 января 1959 года, когда кубинские партизаны во главе с Фиделем Кастро свергли на Кубе диктатора Батисту и на этом острове было провозглашено новое государство, которое взяло курс на строительство социалистического общества. Две супердержавы – США и СССР – отнеслись к этому событию по-разному. Если США были напуганы этой революцией и уже в следующем году ввели против Острова Свободы экономические санкции, то СССР, который в 1952 году разорвал дипотношения с диктатурой Батисты, в 1960 году, после падения диктатуры, эти дипотношения опять восстановил и начал усиленно помогать социалистической Кубе «крепко встать на ноги». 

На тот момент Куба была преимущественно аграрной страной и остро нуждалась в новых преобразованиях именно в этом секторе экономики. В итоге новое правительство создало Институт аграрной реформы, который 17 мая 1959 года добился принятия реформы, которая круто меняла весь уклад кубинского крестьянства. Например, кому бы то ни было запрещалось владеть более чем 402,6 гектарами земли, а для крестьянской семьи из 5 человек был установлен «жизненный минимум» в 27 гектаров, который государство обязалось предоставлять бесплатно. Также государство предоставляло дешёвый кредит для создания сельскохозяйственных кооперативов. 

Поскольку СССР вызвался помогать Острову Свободы, на его плечи легла основная ноша – надо было обеспечить Кубу не только денежными средствами (кредитами), но и выделить значительное количество специалистов в области сельского хозяйства. И вот здесь сами кубинцы из Интитута аграрной реформы обратили своё внимание на солнечный Узбекистан, предполагая, что именно он станет для них одним из тех примеров, глядя на который, им удастся перенести на свою почву много полезных сельскохозяйственных новаций. Ведь Кубе, где главной сельхозкультурой был сахарный тростник, в ходе новой реформы предстояло создать десятки новых кооперативов, где будет выращиваться не только сахарный тростник (70% площадей), но и другие культуры: рис, хлопок, кукуруза. Все они были широко представлены и в Узбекистане. К тому же именно в этой республике СССР была сильно развита ирригационная система, в развитии которой остро нуждалась теперь и Куба, а также производились (ещё с середины 30-х годов – в Коканде и Чирчике) различные минеральные удобрения – азотные, фосфатные, фосфорные, аммиачные и др. Более того, на выбор руководителей Острова свободы в пользу Узбекистана сыграл и чисто личностный фактор: они сочли, что даже внешне смуглые узбекские дехкане сильно похожи на таких же смуглых кубинских крестьян.            

Так совпало, что 15 марта 1959 года 1-м секретарём ЦК КП Узбекистана был избран Ш.Р.Рашидов, а спустя два месяца на Кубе была запущена аграрная реформа и механизация сельского хозяйства. И именно Шарафу Рашидовичу выпала почётная обязанность стать одним из тех советских руководителей, кто подставил своё братское плечо кубинским товарищам. В итоге активная фаза помощи Узбекистана Кубе началась в 1960 году. Выражалась она в том, что на Остров Свободы из СССР были отправлены, в числе сотен других, и узбекистанские сельхозспециалисты по хлопку, животноводству, ирригационной системе, минеральным удобрениям и т. д. Кроме этого, Узбекистан поставлял на Кубу и свою сельскохозяйственную технику, произведённую на гордости узбекского сельхозмашиностроения – «Чирчиксельмаше» (выпускает комбайны, сеялки, плуги, бороны, косилки и т. д.), а также на других предприятиях. 

Порох для Кубы

Таким образом, вовлечённость Ш.Р.Рашидова в кубинские дела началась за три года до «карибского кризиса». Причём, речь идёт не только о его участии в гражданских делах (сельскохозяйственной помощи), но и в делах военных, которые проходили по категории секретных и документы по которым до сих пор не обнародованы. Но по целому ряду косвенных свидетельств мы можем с уверенностью сказать, что и здесь участие Рашидова было достаточно весомым, что стало ещё одним поводом к тому, чтобы именно он был привлечён Москвой к участию в «карибском кризисе» в качестве одного из главных действующих лиц.     

Ещё на заре создания СССР все союзные республики должны были специализироваться на выпуске определённой продукции (промышленной или сельскохозяйственной) и обязательно должны были быть связаны между собой тесными экономическими узами. То есть, если авиазавод в Ташкенте имени Чкалова выпускал самолёты, то комплектующие к ним должны были поставляться из других республик. Если Украина и Казахстан были зерновыми житницами, Молдавия – славилась виноделием, Грузия – виноделием и чайным производством, Армения – лёгкой промышленностью и коньячным производством, Азербайджан – нефтепромыслами, то Узбекистан в этой линейке специализировался на хлопковом производстве. Вообще в СССР было несколько хлопкосеющих республик: Узбекистан, Таджикистан, Туркмения, Киргизия, Казахстан и Азербайджан. Фаворитом здесь был Узбекистан, который на момент прихода к руководству Рашидова (1959) производил более 3 млн. тонн «белого золота» (почти 70% госзаготовок хлопка-сырца). Причём все знают, что хлопок используется в гражданском производстве (из него производят ткани, трикотаж, вату, нитки, краску и т.д.). Однако мало кто знает, что хлопок также используют для военных нужд – из него производят целлюлозу, большая часть которой в СССР шла на производство порохов, а не на ткацкие фабрики. Этот порох использовался в ракетной отрасли (в твёрдотопливных ракетах). В годы войны из узбекистанского хлопка делали бездымный порох, которым начиняли реактивные снаряды для легендарных зенитных комплексов «Катюша». 

В 50-е годы, когда США развернули гонку вооружений с целью обескровить советскую экономику, СССР начал развивать ракетные войска и Москва стала требовать от Узбекистана увеличения поставок хлопка в первую очередь для нужд ВПК (на него уходила почти половина хлопка ручной обработки, поскольку при машинной уборке хлопок содержит много примесей). В советских межконтинентальных твёрдотопливных ракетах использовался баллиститный порох из того же хлопка ручной обработки. И именно когда в 1959 году Рашидов стал 1-м секретарём ЦК КП Узбекистана, начал создаваться новый тип ракет, в которых применялись шашки из баллиститного пороха, и в ракеты не заливали, а вкладывали заряды в корпус, имеющий уже готовое сопло. Советское правительство в ноябре 1959 года выпустило постановление о разработке твёрдотопливной ракеты на дальность 2 500 км с использованием зарядов из баллиститных порохов с массой головной части 800 кг. Так что Рашидов в первую очередь (в силу геополитических приоритетов) должен был следить за производством хлопка для нужд ВПК, а уже потом для нужд гражданского населения. Но, естественно, всё это хранилось в глубоком секрете. Ведь шла холодная война, началась гонка вооружений и на первом месте стояла задача защиты Родины. 

Кстати, те же американцы тоже изготовляли порох для своих твёрдотопливных ракет, используя хлопок. И внимательно следили за советской статистикой (а советские – за американской) и особенно – за цифрами уборки хлопка, чтобы понять, какая его часть может использоваться для нужд ВПК. Поэтому официальная советская статистика всегда лукавила – она не называла подлинных цифр производства стратегических ресурсов -  нефти, зерна и того же хлопка, регулярно то завышая эти цифры, то занижая. В итоге когда во время «узбекского дела» в СМИ будет фигурировать цифра в 6 млн. тонн собранного хлопка, из которых 1 млн. якобы ушёл на приписки – это была ложь, поскольку эти цифры были рождены из той самой лукавой цифры, которую выдавали через Госплан СССР «впкашники», чтобы сбить с толку американцев. Впрочем, это тема для отдельного разговора, а мы с вами вернёмся к «карибскому кризису».

Тот порох, который производился из узбекистанского хлопка, попадал на Кубу через поставки вооружений. Правда, не напрямую, а окольными путями – через Чехословакию. Дело в том, что эта страна считалась «оружейной кузницей» сначала Западной Европы, а затем Восточной. И порох, который производился из хлопка, сначала попадал в Чехословакию, где его использовали в снарядах, патронах, динамитных шашках и т. д., которые потом через морские порты Польши (у ЧССР не было выходов в море) доставлялся на Остров Свободы. Именно поэтому СССР и Чехословакию в конце 1960 года посетил Че Гевара – куратор кубинской промышленности, в том числе и военной. Он договаривался о закупках вооружений для Кубы. Ведь СССР, поддержав кубинскую революцию, помогал этой стране не только в экономической области, но и в военной. Так, спецслужбы Кубы помогали создавать советники из КГБ СССР (первым послом СССР на Кубе стал полковник КГБ А.Алексеев), а кубинскую армию – советники из Минобороны СССР. И значительная часть вооружений для кубинской армии тоже шла из СССР. В этом не было ничего необычного, учитывая, что стратегический враг СССР – США, точно таким же образом обучал и вооружал всех своих союзников (тот же блок НАТО), которые считали СССР своим вероятным противником в будущей войне. Причём положение США было более выигрышным, чем у СССР. Если американцам с близкого расстояния угрожала лишь маленькая Куба, то СССР фактически с трёх сторон (с Запада, Юга и Востока) был окружён сильными враждебными государствами - союзниками США. Да и стратегические ВВС СССР на тот момент были слабее ВВС США. 

На Кубе были прекрасно осведомлены о том, что Узбекистан и её лидер Ш.Р.Рашидов плотно вовлечены в оборонную промышленность СССР (на «оборонку» работали многие предприятия: например, ташкентский авиазавод имени Чкалова). Отметим, что главой вооружённых сил Кубы (1959-2008) был родной брат команданте Фиделя Кастро – Рауль Кастро. В 1960-1962 годах он неоднократно посещал СССР в секретном порядке, договариваясь о военных поставках на Кубу. Побывал он и в Узбекистане, где первым из братьев Кастро лично познакомился с Ш.Р.Рашидовым. Об этом (и других подобных визитах) не сообщалось в газетах, поскольку военная помощь СССР Кубе была окутана плотной завесой тайны, так как шла холодная война. И противная сторона внимательно следила за действиями СССР и его союзников и принимала соответствующие меры по отношению к своим союзникам. Так, в марте 1960 года в порту Гаваны в результате срабатывания двух заложенных в трюме взрывных устройств был взорван французский корабль «Ла Кубр», прибывший с грузом бельгийского оружия общей массой около 30 тонн (за исключением нескольких ящиков с ручными гранатами, груз был полностью уничтожен). Результаты расследования показали, что организаторами взрыва являлись спецслужбы США. А уже в августе 1960 года сенат США одобрил поправку к закону «Об иностранной помощи», которая устанавливала, что всякое государство, которое будет оказывать Кубе экономическую помощь или продавать ей оружие, лишится американской помощи. Все эти события лишь накаляли ситуацию в мире и приближали обе стороны к опасной развилке. 

«Анадырь» против «Юпитера»

В конце 50-х годов военная промышленность США создала новую одноступенчатую баллистическую ядерную ракету средней дальности (радиус её действия составлял 1600 километров) «Юпитер» (PGM-19). Она была рассчитана на поражение союзников СССР и его тылов – в Европе это были страны Варшавского Договора (союзники), в самом СССР – республики Закавказья и Средней Азии (тылы). Поэтому ракеты «Юпитер» предполагалось разместить в двух странах - во Франции (удар по союзникам) и Турции (удар по тылам). Однако французы отказались от участия в этой опасной авантюре, зато согласились их соседи - итальянцы. Размещение ядерных «Юпитеров» произошло в 1959 году: на авиабазе «Джиойя дель Колле» в южной Италии были размещены 30 (передовых) ракет и ещё 15 ракет – в Турции. Причём среди турецких ракет 5 штук должны были поразить закавказские республики (Грузия, Армения, Азербайджан) и 10 ракет – республики Средней Азии, в том числе и Узбекистан. Взрывов трёх ракет хватило бы на то, чтобы превратить любую их этих республик в безжизненную пустыню на долгие столетия, если вообще не навсегда. Чтобы этот Армагеддон не случился, советскому руководству надо было придумать нечто такое, что заставило бы США изменить свои планы. Так на свет родилась секретная операция «Анадырь», которая должна была показать американцам, что попытка учинить «ядерный Армагеддон» против СССР может привести к ответному ядерному ответу уже с советской стороны. То есть, американцы сами напросились на то, чтобы на их «заднем дворе» (на Кубе) появились советские баллистические ракеты, готовые превратить саму Америку в безжизненную пустыню. Однако прежде, чем это могло произойти, советским стратегам из Генштаба предстояло разработать и осуществить операцию, которая позволила бы СССР беспрепятственно доставить ракеты на Остров Свободы. И вот здесь без помощи Ш.Р.Рашидова снова не обошлось.     

По плану разработчиков операции «Анадырь» советские баллистические и тактические ракеты наземного базирования должны были быть доставлены на Кубу секретно на нескольких морских судах, которые, якобы, перевозят сельскохозяйственную технику (в том числе и из Узбекистана) для орошения земли. Военнослужащих, которые должны были обслуживать эти ракеты, собирались доставить на Кубу под видом туристов. 
Во второй половине марта 1962 года Ш.Р.Рашидов прибыл в Москву и 22-го числа в течение 1 часа 15 минут пробыл в кремлёвском кабинете Н.Хрущёва. Для большинства людей эта встреча проходила как рабочее совещание по вопросам мелиорации (а таких совещаний до этого было множество), а на самом деле собеседники помимо этого вопроса обсуждали и другой - планы предстоящей операции по отводу глаз американцев под видом доставки на Кубу ирригационного оборудования из Узбекистана. 

23 марта Ш.Р.Рашидов вновь был в Кремле у Хрущёва, только на этот раз к их беседе присоединились еще несколько человек: председатель Госэкономсовета СССР А. Засядько, академик-секретарь отделения гидротехники и мелиорации ВАСХНИЛ А. Аскоченский и ряд других лиц. Эта встреча длилась в два раза дольше вчерашней - почти два с половиной часа. На ней речь шла только о мелиорации в Узбекистане, однако и это рандеву также было частью «ракетного» плана, поскольку информация о нём была опубликована в печати, что было всё той же дымовой завесой для американских спецслужб, которые буквально с лупой штудировали всю советскую прессу.

Месяц спустя (24 апреля) Хрущёв принял у себя группу высокопоставленных военных: министра обороны Р. Малиновского, главкома ракетных войск стратегического назначения С. Бирюзова, командующего войсками ПВО В. Судец, главкома авиации дальнего действия Ф. Агальцова. На этой встрече опять же утрясались детали всё той же «ракетной» операции. После этого совещания в тех войсковых частях, которые должны были доставить ракеты на Кубу, начался тщательный отбор людей, которым предстояло участвовать в секретной операции. Также было определено количество ракет для переброски, места их дислокации и пути их подвоза к местам отправки. Естественно, всё это делалось в обстановке строжайшей секретности. 

Еще через месяц (23 мая) Хрущёв принимал у себя мелиораторов - специалистов сельского хозяйства по орошению земель и выращиванию хлопка. Однако кроме них во встрече принимали участие представитель МИД СССР, член Госкомитета Совмина СССР по внешнеэкономическим связям и главный редактор газеты «Селькая жизнь» П. Алексеев. На следующий день именно в этой газете появится подробный материал об данной встрече, где будет сообщено, что она была посвящена вопросам оказания материальной помощи братской Кубе.

На тот момент Ш.Р.Рашидов снова был в Москве. Сначала он в качестве кандидата в члены Президиума участвует в заседании, где руководство страны утверждало окончательное решение по переброске ракет на Кубу. Как вспоминает генерал армии А. Грибков (он был одним из немногих военных, посвященных в эту операцию):

«Хрущёв поставил вопрос, каким образом можно предотвратить вооруженную агрессию против дружественной нам Кубы, если политические и дипломатические меры не дадут желаемого эффекта. Предложив перебросить на Кубу для усиления её обороны некоторое количество наших ракет, он тут же признал, что это неизбежно вызовет острую реакцию со стороны Соединенных Штатов. Но главное, что его волновало, - не начнут ли США ядерную войну!

Поскольку вероятность такого исхода событий была весьма велика, дебаты продолжались долго. И всё же большинство участников заседания поддержало Хрущёва: военную силу можно сдержать только военной силой. Постановили: Совету Министров, Министерству обороны и Министерству морского флота СССР организовать скрытную доставку войск и боевой техники на Кубу. Это решение было зафиксировано в протоколе заседания. Все члены Президиума документ подписали. Что касается его секретарей, то некоторые из них, ссылаясь на свою некомпетентность, протокол не подписали. И только после разговора с Хрущёвым все же поставили свои подписи...». 

25 мая Ш.Р.Рашидов вновь приходит к Хрущёву, чтобы принять участие в последнем совещании, где окончательно утрясаются детали «ракетной» операции. На той встрече, кроме Рашидова, присутствовали: Ф. Козлов (секретарь ЦК КПСС), А. Громыко (министр иностранных дел СССР), С. Бирюзов (главком ракетных войск), С. Иванов (секретарь Совета безопасности), Ю. Андропов (секретарь ЦК по международным делам в сфере соцстран), А. Алексеев (посол СССР на Кубе), О. Трояновский (помощник Председателя Совета Министров СССР). Встреча заканчивается тем, что именно Рашидова Хрущёв назначает главой делегации, которая отправляется на Кубу. В состав делегации также вошли: С. Бирюзов (под псевдонимом инженер Петров), А. Алексеев и ряд других лиц.

На Рашидова возлагалась миссия под видом переговоров с братьями Кастро об оказании помощи Кубе в поставках сельскохозяйственных машин, а также техники для мелиорации, передать предложение советского правительства о поставках и размещении на Кубе ракет для обороны от американской агрессии. Выбор в пользу Рашидова как главного переговорщика со стороны Хрущёва и его соратников не был случайным. Во-первых, все прекрасно знали о том, что Рашидов был искусным дипломатом. До своего прихода на пост 1-го секретаря узбекистанского ЦК, он в течение 9 лет возглавлял Президиум Верховного Совета Узбекистана, за это время посетил с визитами большинство стран Юго-Восточной Азии и везде умел найти нужный подход к их руководителям, используя свой интеллект, обаяние и природную мудрость человека, рождённого на Востоке. Именно тогда реноме просвещённого политика и дипломата прочно закрепилось за Шарафом Рашидовичем. Во-вторых, как мы помним, Рашидов и его республика на протяжении последних трёх лет (1960-1962) находились в тесных экономических отношениях с Кубой, поставляя туда сельскохозяйственную технику и специалистов. Поэтому его поездка на Остров Свободы во главе советской делегации могла стать прекрасной «дымовой завесой» - она должна была убедить США в том, что и этот визит на Кубу преследует не военные, а чисто экономические цели. Наконец, учитывалось и то, что братья Кастро с огромной симпатией относились как к Рашидову лично, так и к Узбекистану в целом. И то, что американские ракеты «Юпитер» могли в считанные часы превратить всю Среднюю Азию (в том числе и родину Рашидова) в безлюдную пустыню, могло сыграть немаловажную роль в получении согласия от братьев Кастро на размещении советских ракет на своей земле. Ведь главной целью подобного размещения было не развязывание ядерной войны, а попытка сдерживания агрессивных намерений США, которые могли, уверовав в свою неуязвимость, первыми нажать на «ядерную кнопку», напав на СССР и его союзников, в число которых теперь входила и Куба.  

Таким образом Ш.Р.Рашидов был назначен главным переговорщиком советской делегации, а всю техническую сторону размещения советских ракет на Кубе должен был обсудить с Фиделем и Раулем Кастро С.Бирюзов. На долю чекиста А.Алексеева выпадала миссия связника между спецслужбами СССР и США.

Делегация пробыла на Кубе две недели и вернулась на родину 10 июня. На следующий день все её члены прибыли к Хрущёву и доложили ему о согласии кубинского руководства с предложением советского правительства на поставки ракет. Они должны были начаться уже в июле, причем перебросить предстояло огромную группировку: только её ядерная составляющая представляла из себя целую ракетную дивизию из трех полков Р-12 (24 пусковые установки). Вся группировка насчитывала порядка 51 тысячи человек, однако перебросить в итоге удалось только 42 тысячи (остальных не пустили американцы, которые все-таки узнали об операции, обнаружив с воздуха строящиеся на Кубе позиции для ракет). 

Между тем Рашидов продолжил своё участие в операции «Анадырь» в роли одного из главных переговорщиков. 13 июля он встретился в Кремле с одним из братьев Кастро – Раулем, министром вооружённых сил Кубы. Помимо них на той встрече с советской стороны также присутствовали и два министра: Р. Малиновский (обороны) и А. Громыко (иностранных дел). 

Как уже говорилось, ракетная техника перебрасывалась на Кубу под видом поставки сельскохозяйственных машин (в том числе и из Узбекистана) в рамках механизации кубинского сельского хозяйства, а военнослужащие - как обычные туристы. И вновь послушаем рассказ генерала армии А. Грибкова:

«План дезинформации и маскировки был разработан на весь период проведения операции. Она осуществлялась под видом стратегического учения всех видов и родов войск ВС СССР, перебрасываемых с этой целью в различные районы Советского Союза железнодорожным и морским транспортом. В графике движения было четко указано, откуда, куда, в какой промежуток времени следует к месту назначения тот или иной эшелон, корабль, та или иная воинская часть. При этом соблюдалась строжайшая маскировка. Скопление транспорта в одном месте категорически не допускалось. Все было расписано по минутам, если не по секундам. А это колоссальный труд, ведь только кораблей океанского класса было привлечено около 85! И совершили они более 180 рейсов!..». 

Как известно, американцы все-таки узнали о «ракетной» операции (это случилось 15 октября), что спровоцировало «карибский кризис». И в ночь  с 27 на 28 октября мир стоял в пяти минутах от ядерной войны: тогда президент США Джон Кеннеди был готов отдать приказ напасть на Кубу, а Н.Хрущёв в таком случае готов был нанести ответный удар по США. К счастью, страшного исхода удалось миновать. Однако в той ситуации Хрущёв повел себя по отношению к Кубе весьма оскорбительно. Что же случилось?

Когда Хрущёв узнал от Кеннеди, что американцы собираются бомбить ракетные стартовые площадки на Кубе, он стал торговаться с президентом США. В итоге руководители двух сверхдержав пришли к компромиссу: Хрущёв согласился вывести с Кубы все ракеты, а Кеннеди в ответ пообещал не бомбить остров и убрать из Турции ракеты «Юпитер», направленные на Закавказье и Среднюю Азию. Однако свое решение советский руководитель принял без всякого согласования с Кубой, посчитав это лишним. В итоге, когда на следующий день эта информация была передана на весь мир открытым текстом (по московскому радио), то возмущению кубинцев не было предела. Ситуацию усугубило ещё и то, что когда в тот же день Фидель Кастро потребовал от США полного прекращения подрывной деятельности против Кубы, американцы цинично заявили, что эту проблему будут обсуждать и решать не с ним, а... с руководством СССР. Подобный ответ преследовал одну цель: унизить Ф.Кастро и заставить его порвать с Советами. И Кастро уже был готов сделать это, но Хрущёв вовремя опомнился и отправил на Кубу утрясать конфликт своего ближайшего соратника Анастаса Микояна. Тот со своей миссией справился, хотя некая горечь от произошедшего у братьев Кастро осталась. Как заявит чуть позже Ф. Кастро: «Хрущёв по отношению к нам допустил ошибку, причинившую Кубе боль, но это тем не менее не может затмить или аннулировать заслуженных им чувств нашей благодарности».         

Несмотря на то, что Ф. Кастро внешне простил Хрущёва, внутренне с тех пор он стал ему недоверять. Так же, как и А. Микояну, который в те годы был ближайшим сподвижником советского лидера. И совсем иные отношения у лидера Кубы сложились с Шарафом Рашидовым, который ярко проявил себя во время «наступательного» этапа операции «Анадырь», что не могло не понравиться кубинскому лидеру. В итоге, подружившись с Рашидовым, Фидель Кастро пронесёт эти чувства и дальше. Чему свидетельством был его визит в Узбекистан в мае 1963 года – во время его первого посещения СССР. Кубинский лидер приехал в Союз на несколько суток, а в результате остался на… 35 дней, чтобы поближе познакомиться с Советским Союзом. И первой союзной республикой, которую гость посетил после пребывания в РСФСР, оказался Узбекистан, поскольку лидер Кубы хотел снова встретиться со своим другом Шарафом Рашидовым. В документальном фильме Романа Кармена, посвящённом этому визиту, запечатлён трогательный момент: кубинский гость спускается с трапа самолёта и попадает в крепкие объятия Рашидова. А диктор за кадром комментирует: «Встретились старые друзья». Это случилось  8 мая, а два дня спустя лидеры побывали в древнем Самарканде. И так получилось, что великий день Победы кубинский гость отпраздновал не в Москве с Хрущёвым, а вместе с Рашидовым, что, конечно же, не случайно. Ведь Шараф Рашидович вернулся с фронта героем, награждённый орденом Красной Звезды. И ему было что вспомнить и о чём рассказать своего кубинскому другу. 

Эпилог
С тех пор минуло 60 лет. Достаточный срок для того, чтобы многое понять и переосмыслить в мировой истории. Однако сегодняшняя ситуация в мире снова приблизила нас к опасной развилке, подобной той, что случилась в 1962 году. И уже от современных мировых лидеров требуется проявить максимум выдержки и проявить чудеса дипломатии, чтобы не допустить скатывания в пучину ядерного конфликта, который может поставить крест на существовании человечества. Современным политикам и дипломатам предстоит снова пройти по «лезвию бритвы» - вновь повторить тот  самый путь, который 60 лет назад сумели филигранно пройти их предшественники, среди которых был и герой нашего рассказа – Шараф Рашидович Рашидов. 

                                                                                                                                     Фёдор Раззаков.