В нашей стране отмечается 200-летие классика каракалпакской литературы Ажинияза Косыбай-улы, поэта, музыканта, активного социального деятеля, защитника своего народа. Важность чествования каракалпакского устоза подчеркнута постановлением Президента Республики Узбекистан о широком праздновании знаменательной даты, ибо гуманистические и философские взгляды талантливого поэта, нашедшие отражение в его стихах и дастанах, занимают важное место в сердце нашего народа.

 

Каковы же эти взгляды, каков жизненный путь и творчество великого каракалпака, в силу которых уже два столетия его творчество остается неотъемлемой частью нашей национальной культуры и литературы?

 

С юных лет Ажинияз соприкасается с национальным, культурным и языковым многообразием мира. Он учится в медресе Шергазихана и Кутлимурод-инака в Хиве, где наряду с исламскими науками изучалось и литературное наследие восточных классиков Навои, Хафиза, Саади, Физули и других. Ажинияз усердно изучал произведения великих мастеров слова. В процессе учебы, а затем всей жизни, полной скитаний, поэт овладевает арабским, персидским, чагатайским (староузбекским), казахским, туркменским языками, делает многочисленные переводы, творит не только на родном каракалпакском, но и на узбекском и казахском языках. Неудивительно, что творчество поэта, который вы­брал для себя литературный псевдоним Зийуар, воспринимается как художественное наследие всего Центральноазиатского региона, а сам устоз — как великий представитель этого многонационального и поликультурного содружества.

 

Поэт, владевший узбекским языком и писавший на нем, причислявший себя к поэтической школе Алишера Навои, оставил стихи и дастаны, которые узбекский народ воспринял как свои, потому что близки литературные основы языков, много общего пережито народами, веками жившими бок о бок. Его прекрасные произведения пользуются любовью также туркменских, казахских, кыргызских читателей, представителей других братских народов.

 

Поворотным моментом в судьбе Ажинияза и каракалпакского народа стали события Кунградского восстания 1858—1859 годов, одним из активных участников которого он являлся и которое закончилось поражением восставших. Поэт воспринял это как национальную и личную трагедию. Потрясенный пережитым, он пишет самое известное свое произведение — историческую поэму «Бозатау» («Остров плодородия»). Стихи дастана и теперь поют в народе на музыку, созданную Ажиниязом.

Век земля с народом,

при земле народ,

Горе нас в изгнанье

безземельных ждет.

Не избудем боли,

захиреет род,

Ты кормильцем был нам,

славный Бозатау.

Слышал, пред рассветом

началась пальба,

Вольным спал — проснулся

я рабом:

Руки мне связали —

где уж тут борьба...

Был врасплох захвачен

сын твой, Бозатау.

Ажинияз повествует о последствиях восстания. Многие повстанцы были проданы в рабство, другие были вынуждены покинуть родную землю. Поэт разделил печальную участь осужденных:

Мы уходим...

Нас гонят в неведомый край,

Покидаем тебя, Бозатау,

Слезы льются, в глазах

почернело...Прощай,

Покидаем тебя, Бозатау!

Автор строк скорбит об участи ограбленных, разоренных, угоняемых в рабство соотечественников:

При народе земля,

при земле был народ,

А теперь безземельных

мучение ждет,

Больно будет сердцам,

захиреет наш род,

Ты кормильцем нам был,

Бозатау.

Все разграблено...

Плач и смятенье окрест...

Отрывая людей

от насиженных мест,

Кареглазых сынов,

чернобровых невест

Гонят всадники вдаль,

Бозатау.

Ажинияз попадает в плен и годы проводит в ссылках и скитаниях, оказывается в Туркменистане и Казахстане, знакомится с жизнью многих племен и народов.

Не раз случалось мне идти

с гурьбою нищих и бродяг,

Не раз сочувствовал в пути

мне этот иль другой казах...

У русских, у ногайцев был,

до Оренбурга я добрел,

И днем и ночью слезы лил

в любом из городов и сел.

О доме отчем загрустил,

перо, бумагу приобрел,

И этот мухаллес сложил,

чтоб добрый друг его прочел...

После возвращения в родной край поэт участвует в его возрождении, делая акцент на образовании: открывает школы и учит детей грамоте, предваряя просветительское движение конца ХIХ — начала ХХ столетий.

Где бы ни был Ажинияз, в каких бы условиях ни оказывался, как бы ни складывалась его судьба, он непрерывно впитывал культуру других народов, творил, занимался деятельностью истинного просветителя.

Богато и многообразно поэтическое наследие каракалпакского мастера. Это и произведения исторического и социально-политического характера, где доминирует народная тема (известные стихотворения «Есть же», «Прощание», «Есть ли», «Если разлучится»). Здесь не только осуждение социальной несправедливости, но призыв разрозненных племен и родов к единству в отстаивании национальных интересов. Решительное осуждение войны как зла, несущего неисчислимые беды:

А бедняку война не впрок,

Для бедняка тяжел оброк,

Ему лишь мирный огонек,

Покой и хлеб насущный нужен.

Поэт обогатил каракалпак­скую литературу новыми художественными формами, такими как, например, мухаллес («мухаммас» в узбекской терминологии). В своем творчестве поднимал философские темы: о смысле жизни, быстротечности времени, рождении и смерти: «Смерть где-то ходит впереди. Нельзя сказать ей: «Погоди!».

Немало в его творчестве говорится о скоротечности жизни, неизбежном угасании сил и сожалении по упущенному:

Весна веселых дней моих

промчалась как единый час,

И радость мимо пронеслась,

и пламень юных чувств угас.

В водовороте суеты теряем

мы себя, кружась,

И поздний ужас пустоты

на склоне лет терзает нас.

Прошла весна.

Грядет пора осенняя, мои глаза.

Когда мне было десять лет,

я зиму в лето обращал,

А в двадцать пять и в тридцать лет

сердца я песней обольщал.

Как сокол, я терзал судьбу,

и радость голос мой вещал,

И жизнь моя была полна,

и я был светел и удал,

А ныне превратилась жизнь

в мучение, мои глаза.

Но традиционная для восточной литературы тема бренности земного бытия решается поэтом и в позитивном ключе: умиранию противопоставляется творческая деятельность, которая, как река (поэтический символ бесконечности жизни), продолжает свое течение во времени, за пределами существования одного человека:

А моя душа — как река,

И спешит за строкой строка,

Щедра божья ко мне рука —

Счастлив я, тут сомненья нет.

Глубока и своеобразна любовная лирика поэта. За любовным чувством, за обаянием прекрасной женщины поэту видится смысл жизни.

Подобна ты в поле ромашке...

Твой мед

Пчелу от цветка отречься

заставит:

Пусть взгляд твой стрелу,

как из лука, метнет —

Он звезды от ночи отречься

заставит.

Стихотворения «Моя любимая», «Красавицы», «Красавицы из Бозатау», «Ах, Дариха», «Нет у меня другой любимой, кроме тебя», «Одна пери» и другие можно заслуженно считать венцом любовной лирики каракалпакской классической поэзии.

Ажинияз не мог не отдать должного поэзии дидактического характера. Замечательны его афористически емкие суждения, так и просящиеся в народную речь для употребления в повседневной жизни: «Людей безвинных в мире нет, грехов лишь у Аллаха нет», «Язвить и хаять ты привык, тебя погубит твой язык», «Не навязать ума тому, кто не завидует уму».

Произведения каракалпак­ского просветителя изданы, кроме каракалпакского, на узбекском, казахском, туркменском, русском языках. Поэт был связан с регионом, проявляя любовь и внимание к другим языкам и культурам.

«Дружба литератур — вечная дружба» — этот тезис сделался весьма популярным в нашей культурологической среде. Творчество Ажинияза, его поэтическое наследие имеют общечеловеческое значение.

 

Николай ИЛЬИН,

член Союза писателей Узбекистана.