В эти дни наша столица принимает международную конференцию высокого уровня «Центральная и Южная Азия: региональная взаимосвязанность. Вызовы и возможности». Само название дает достаточное представление о рассматриваемых на форуме проблемах.

Однако еще не многие достаточно хорошо поняли истинные цели и значимость инициативы Президента Узбекистана по проведению настоящего авторитетного форума, того, насколько актуальными и важными будут результаты конференции и проводимых переговоров не только для региона, но и широкой мировой общественности.

Мирная жизнь, утерянная на многострадальной афган­ской земле в результате колониальной политики бывшего тоталитарного советского режима, вот уже 40 лет не может восстановиться. Географически северная часть Афганистана расположена в Центральной Азии, остальная часть — на юге Азии, то есть это государство между двумя субрегионами. До сегодняшнего дня афганский конфликт является разделяющим рвом, огромным препятствием этих субрегионов.

В этой связи Шавкат Мирзиёев предлагает совершенно иной взгляд на афганский вопрос, то есть географическое расположение Афганистана нужно превратить в его геополитическое и геоэкономическое преимущество. А это в свою очередь ставит задачу по скорейшему решению афганской проблемы.

Если сумеем достичь этой цели, с афганской земли будет снято проклятие региона, представляющего угрозу для всех, и он превратится в важное звено, надежно связывающее субрегионы Центральной и Южной Азии и обеспечивающее взаимосвязанность между ними.

Если предлагаемый Шавкатом Мирзиёевым план будет реализован, то на территории, где проживает около двух миллиардов человек, можно будет достичь стабильного мира, искоренить бедность. Появятся небывалые возможности в вопросах социально-экономического развития, могут возникнуть совершенно иные геополитические ситуации и позитивные перспективы. Не будет преувеличением сказать, что в основе инициативы Шавката Мирзиёева по проведению Ташкент­ской международной конференции кроется именно эта цель.

С этой точки зрения в дни проведения такой авторитетной конференции есть необходимость более подробно остановиться на афганской проблеме и ее некоторых аспектах.

Настрой на решение проблем соседей

Никто не может отрицать своеобразную историко-политическую роль и место Узбекистана и узбекского народа для Центральной Азии. Всем известно, что наша страна не только с геополитической и геоэкономической точки зрения, но и в идеологическом, культурно-просветительском и религиозном аспектах всегда объединяла регион и его население. Неслучайно в 80-е годы прошлого века по решению ООН Ташкенту был присвоен почетный статус «Посол мира».

В течение многих веков узбеки проживают по всему региону, в том числе и на территории Афганистана. В настоящее время во всех государствах на политической карте Центральной Азии живут миллионы узбеков. Примечательно, что узбеки, проживающие в соседних государствах, обладают статусом «местного народа». К ним не применяется выражение «диаспора» (в грубом переводе — «пришлый народ»).

Афганистан не является исключением. В этой стране издревле живут наши соотечественники. Не будет ошибкой сказать, что именно поэтому она не считается для нас чужой. Предполагается, что сегодня в северных провинциях этого государства, граничащих с Узбекистаном, живет примерно пять-шесть миллионов наших соотечественников, принадлежащих к более 20 этническим родам (там много лет не было официальной переписи населения). Между тем не секрет, что созданные узбеками в прош­лом империи именно на этой территории прославились не только в мусульманском мире, но и на планете. История Афганистана неразрывно связана с историей издревле живущих на этой земле узбеков. Например, уже в XIV веке афганская земля входила в состав образованной нашим предком Амиром Темуром империи. Или вспомним имена исторических личностей — правившего на афганской земле шурина Сахибкирана Амира Хусейна, занявшего трон Кабульского царства Захириддина Мухаммада Бабура, правителя Хорасана Хусейна Байкары, основоположника узбек­ской литературы Алишера Навои и еще одного нашего предка — полководца, погибшего при освобождении Хорасана от иранцев, Мухаммада Шейбани-хана. Значит, Узбекистан не может оставаться безразличным к происходящим в Афганистане процессам.

Наблюдаемые в последнее время события в этой многострадальной стране, военные действия, ситуация на границе призывают другие государства к бдительности, твердо требуют найти ответ на наболевший вопрос — «Какова будет дальнейшая судьба афганцев?» А это во многом непосредственно связано с будущими действиями движения «Талибан». И не случайно мы выдвигаем такую точку зрения.

«Талибан»: вторая попытка борьбы за власть,
или Можно ли доверять этой политической силе?

Согласно распространенным в СМИ данным, за последние два месяца талибы заняли 167 районов из 407. Вместе с тем за последний месяц в граничащих с Таджикистаном и Узбекистаном областях продолжаются столкновения между правительственными войсками и движением «Талибан».

В частности, 21 июня боевики смогли выйти к границам Афганистана с Таджикистаном и Узбеки­станом. В этот же день они установили полный контроль над важной дорогой, по которой поступает международная помощь силам Северного альянса. В настоящее время они пытаются установить контроль на участке пути Термез — Хайратон. По сообщениям от 8 июля, боевики «Талибан» взяли под свой контроль основные контрольно-пропускные пункты в Гератской области на границе с Ираном и Туркменистаном. Из этого следует, что талибы в первую очередь занимают те границы, через которые со стороны может прийти помощь оппозиционным им афганским силам. В результате столкновений военно­служащие правительства Афганистана иногда вынуждены пересекать границы Таджикистана и Узбекистана, отступая на их территорию.

Вместе с тем анализ возникшей в Афганистане ситуации вызывает ряд вопросов среди сообщества экспертов. Например, почему правительственные войска со сломленным боевым духом, в некоторых случаях почти без сопротивления, один за другим сдают охраняемые территории со всем вооружением талибам и даже сами переходят на их сторону? Правда, афганское правительство пока удерживает такие крупные населенные пункты, как Кабул, Кандагар, Мазари-Шариф, но они окружены талибами.

Эта ситуация порождает у экспертов предположение, что «талибы готовятся к немедленной атаке и завоеванию столицы, как только зарубежные силы выйдут из страны».

При этом распространились сведения о том, что талибы начали платить жалование правительственным военнослужащим, добровольно перешедшим на их сторону. Интересно, какая невидимая рука в течение многих лет выделяет талибам средства на военные действия? Ведь ведение войны — это прежде всего чрезвычайно большие экономические и финансовые затраты.

Это тоже один из вопросов, привлекающих внимание экспертов. Как известно, есть три страны, изначально признавшие правительство «Талибан»: Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты и Пакистан. Правительство США хотя официально его и не признало, находилось в первых рядах тех, кто их поддерживал в 80-х и частично в 90-х годах. Вместе с тем предполагают, что, если бы талибы не взорвали сохранившиеся статуи Будды IV и V веков в городе Бамиане, их мог бы признать и Китай.

Остановимся еще на одном факте, который заставляет задуматься. Почему боевики движения «Талибан», которое в основном состоит из пуштунов, проживающих на юге Афганистана, начали свой поход на север? Почему талибы в первую очередь двинулись на земли узбеков, таджиков, туркменов, хазарейцев и других и нападают на них? С какой целью они стремятся захватить основной оплот своего стратегического противника Северного альянса — город Мазари-Шариф?

Как известно, талибы в 1996—2001 годах в столкновениях с Северным альянсом потерпели сокрушительное поражение. Естественно, они сделали выводы из этого. Теперь стремятся не допускать прежних ошибок и по мере возможности быстро ослабить позиции основного противника.

При этом остановимся еще на одном факторе. В настоящее время, когда речь заходит о «Талибан», нам кажется, что некоторые эксперты не уделяют достаточного внимания не только религиозным, но и этническим факторам. Независимо от того, какие бы силы ни пришли к влас­ти в Афганистане, талибы или другие, они вынуждены считаться с этими факторами, то есть достичь консенсуса с проживающими на севере узбеками, туркменами и хазарейцами.

Из истории известно, что до 30-х годов прошлого века этнонимом «афганец» называли пуштунов, то есть это название касалось только их. Большая часть представителей этой нации проживает в Пакистане (более 30 миллионов) и частично в Афганистане (около 13 миллионов).

Основателями движения «Талибан» являются пуштуны на севере Пакистана и юге Афганистана. Правда, сегодня в рядах «Талибан» можно найти и представителей других наций, сочувствующих им. Но факт есть факт — движение «Талибан» состоит в основном из пуштунов.

Кроме того, у талибов есть свое религиозное убеждение — «ашаризм». Это название произошло от имени мусульманского философа, проживавшего в IX—X веках, — Абул Хасана Али ал-Ашъари. Согласно этому религиозному учению, кто выступает против него, считается вышедшим из веры и достоин любого преследования и беспощадного наказания.

Движение «Талибан», «вооруженное» подобным духовным и идеологическим оружием, в сентябре 1996 года захватило Кабул и объявило исламский эмират Афганистана, начав проводить внутреннюю политику сообразно своим религиозным взглядам. В частности, талибы категорически запретили в Афганистане телевидение, музыку и художественное искусство, компьютеры и интернет, шахматы, обувь белого цвета (белый — цвет флага талибов), обучение и работу женщин. Судебная система действовала на основе этого религиозного направления, нарушителей наказывали и казнили на глазах у людей.

Однако подобная внутренняя политика нанесла большой вред авторитету талибов среди народа и была подвергнута резкому осуждению со стороны других афганских политических групп и мирового сообщества.

Как известно, тогда талибам противостоял именно Северный альянс, то есть не пуштунские народы Афганистана (узбеки, таджики, хазарейцы и др.). В то время одним из лидеров Северного альянса был глава таджикской партии «Афганское исламское общество» Ахмадшах Масуд и еще один — лидер афганских узбеков Абдулрашид Дустум.

В 2001 году Северному альянсу с помощью международных сил удалось свергнуть режим талибов и вытеснить их из Кабула и захваченной ими части страны.

Изгнанные из страны пуштуны начиная с 2001 года превратили в свою опорную базу провинцию Северный Вазиристан Пакистана, где проживают пуштуны. Даже захватили власть в провинции, а в феврале 2006 года объявили о создании там независимого исламского эмирата Вазиристана. Все попытки армии Пакистана по установлению контроля над ситуацией не дали результата, и к тому же территория эмирата талибов была значительно расширена за счет провинции Южного Вазиристана.

В настоящее время талибы опять заняли большую часть Афганистана — это факт. Однако наблюдается ситуация, когда рядом с Абдулрашидом Дустумом нет лидеров с сильным авторитетом, как Ахмадшах Масуд (он погиб около 20 лет тому назад), которые помогли бы восстановить альянс.

Коротко говоря, в северных провинциях, где проживают таджики, узбеки и туркмены, ситуация тяжелая. Однако, как и в прежние времена, зарубежные страны почему-то не спешат оказывать помощь Северному альянсу. Между тем недавно талибы заняли резиденцию Ахмадшаха в Панжшере и там демонстративно провели свое совещание, о чем распространили фоторепортаж через СМИ. Среди обозревателей бытует мнение, что это была пиар-акция, устроенная с целью сломить боевой дух афганских таджиков.

Есть еще один аспект, привлекающий внимание: аналитики встревожены тем, как стремительно и неожиданно меняется ситуация в Афганистане. Это порождает подозрение о наличии между внешними и внутренними политическими силами тайных многосторонних или сепаратных соглашений. В частности, не секрет, что некоторые эксперты выражают недоверие к движению «Талибан». По их мнению, похоже, что талибы готовы сражаться до конца, то есть до полного захвата власти в стране.

Некоторые могут подумать, что руководители движения всего лишь консервативные муллы, и чего уж им по силам сделать. Однако имеющиеся факты свидетельствуют о другой картине. Прежде всего нужно признать, что за прошедший период движение «Талибан» выросло и накопило большой опыт в качестве политической силы. Вместе с тем оно получило серьезную закалку в политических и военных дискуссиях с официальным правительством в Кабуле и стоящими за ними внешними силами. Кроме того, видно, что потерпевший крушение опыт государственного строительства в Афганистане и военное поражение в 2001 году оказали сильное воздействие на руководителей «Талибана», особенно их политическую идеологию и практический подход. К примеру, сегодня очевидно, что «Талибан» пользуется сильными политтехнологиями и услугами аналитиков. Не стоит удивляться, если вокруг талибов находятся иностранные консультанты или IT-специалисты, замаскированные чалмой и бородой. Также видно, что талибы работают над своим имиджем. Это, на наш взгляд, сокращает уровень ненависти к ним у местного населения. Об этом свидетельствует и тот факт, что некоторые регионы переходят на их сторону без какого-либо сопротивления.

В целом никто не может отрицать, что «муллы», которых многие считали отсталыми, сегодня достаточно освоили мирские знания и превратились в силу, способную осуществлять сложные стратегические и тактические действия в Афганистане. Об этом говорит повестка дня международных переговоров, проводимых талибами на основе тщательного плана, содержание требований к США, а также оперативность и эффективность осуществляемых военных действий.

Однако есть существенное отличие, которое проявляется в их чрезвычайной либерализации, — они готовы вести мирные переговоры и выслушивать мнения и суждения других сил. Также во время многосторонних и двусторонних переговоров, состоявшихся в Ташкенте, Дохе, Москве, Анкаре и других местах, талибы выражали готовность взять на себя соответствующие обязательства по прекращению междоусобных войн в Афганистане, установлению мира и стабильности. Кроме того, лидеры «Талибан» намекают, что могут намного смягчить религиозный радикализм. В интервью министра иностранных дел Республики Узбекистан Абдулазиза Камилова телевизионному проекту «This Is America TV» приводится цитата с официального интернет-сайта «Талибан». В размещенной на нем статье отмечается: «Мы хотим гарантировать права женщин, девочек и так далее. Женщины могут работать в сфере образования, медицины и других. Мы хотим построить дружественные отношения с соседними странами» и так далее.

Узбекистан выражает надежду, что в соседний Афганистан не вернется строй 90-х годов, отличающийся невежеством. В частности, Абдулазиз Камилов в своем интервью в ответ на вопрос о будущем политическом режиме в Афганистане акцентирует внимание на том, что нельзя игнорировать демократические достижения за последние девять лет. Например, действующее правительство, выборы, военные силы, силы безопасности, права женщин и девочек, гражданское общество и другие.

Он отмечает: «Конечно, мы не можем принять то, что было в Афганистане в 1990-е годы — исламский эмират Афганистана. Но в то же время считаем, что эта проблема должна решаться на основе взаимного компромисса между действующим правительством и военной оппозицией — «Талибаном» и другими».

Чего нам ждать в ближайшем будущем?

Сложившаяся ситуация порождает больше вопросов, чем ответов. Это предполагает регулярное наблюдение за происходящими в соседней стране изменениями, не упуская мелких деталей, также необходим систематический анализ.

Как известно, в феврале 2020 года в городе Дохе Катара состоялись переговоры между США и движением «Талибан», было подписано мирное соглашение. Американцы выдвинули требование о прекращении сотрудничества с «Аль-Каидой» и другими экстремистскими группировками, а также прекратить бои и начать мирные переговоры с афганским правительством. Кроме того, от талибов ожидалось проведение мирных переговоров с официальным правительством в Кабуле и другими афганскими политическими силами, совместное налаживание с ними процесса взаимного примирения и создания коалиционного правительства.

В свою очередь талибы выдвинули перед США в качестве основных требований международное признание движения «Талибан» (это обеспечит политическую и правовую легитимность движения на международной арене), вывод из страны до 1 мая 2021 года военных из США (этот срок был продлен до сентября 2021 года), а также освобождение нескольких тысяч членов движения «Талибан», содержащихся в тюрьмах официального правительства.

Однако, по мнению зарубежных обозревателей, до сих пор талибы не спешат выполнять ничего из данных обещаний. Дело в том, что со стороны они выглядят как единая политическая сила. На самом деле, по мнению экспертов, между группировками, примкнувшими к талибам, нет единства, внутри движения есть недопонимание и споры. И это находит свое отражение в решении некоторых важных вопросов.

То есть, по мнению специалистов, пуштунские радикальные группировки, присоединившиеся к движению «Талибан», на сегодняшний день объединяет одна основная цель — скорейший вывод из Афганистана иностранных войск, обеспечение в стране своей власти. Исходя из этого эксперты прогнозируют, что основная борьба и конфликты между различными крыльями и группами в составе «Талибан» возникнут после ухода зарубежных войск, то есть после того, как талибы полностью захватят власть в стране.

Действительно, каждая группировка «Талибан» имеет свои особенности. К примеру, по мнению экспертов, представители военного крыла, известного как «Совет Кветты» из столицы провинции Белуджистан Пакистана, составляют наиболее радикальную часть движения «Талибан». Группировки «Ответвление хаккони» и «Совет Пешавара» также относят к радикальному крылу «Талибан». «Ответвление хаккони» было основано пуштунами из рода дуррони провинции Хайбер-Пахтунхва (Пакистан) (здесь располагается известная мечеть Хаккони), а «Совет Пешавара» создан пуштунами из рода гилзай города Пешавара Пакистана.

Главное, эти группы из состава «Талибан» и являются близкими союзниками «Аль-Каиды». В соответствии с распространенным недавно докладом ООН они до сих пор не разорвали свои связи с этой террористической организацией. Кроме того, по мнению политических аналитиков, лидеры «Ответвления хаккони» поддерживают связи с террористическими организациями, вышедшими из Центральной Азии, Синьцзяна или Северного Кавказа и изначально являющимися союзниками «Аль-Каиды», — «Ислам­ским движением Узбекистана», «Хатиб Имом аль Бухори», «Исламским движением Восточного Туркестана» и другими.

Исходя из вышесказанного, отныне основная надежда международного сообщества связана с «умеренным крылом» «Талибан», расположенным в городе Дохе. Его лидеры, проводящие все переговоры, сообщали, что выступают против связей с «Аль-Каидой». «Умеренные» талибы обещают, что после установления полного контроля в Афганистане заставят «Ответвление хаккони» и «Совет Кветты» разорвать все связи с террористическими организациями.

Схожее мнение излагает также начальник штаба Великобритании генерал Ник Картер. По его словам, опубликованным в печати, руководство «Талибан» сделало выводы из прежних ошибок. Согласно Картеру, если талибы каким-то образом станут частью правительства или же полностью захватят его, на этот раз они не захотят остаться в стороне от международного сообщества. Это мнение касается и связей «Талибана» с «Аль-Каидой», напротив, талибы понимают, что нельзя оставаться под чьим-то давлением.

В этом вопросе внимание аналитиков привлекло высказывание в печати министра иностранных дел России Сергея Лаврова. Он в своем интервью от 1 июля особо остановился на возникновении еще одного вызова. В частности, подверг серьезной критике некоторых официальных лиц афганского правительства, которые медлят с началом мирных переговоров с талибами. По его мнению, боевики ИГИЛ, пользуясь возникшей «паузой», стремятся проникнуть и разместиться в северных районах Афганистана. Однако ближайшее будущее показывает, что рано или поздно иностранные силы покинут эту страну. Может быть, именно этот факт станет толчком для решения афганского конфликта без иностранных посредников и судей.

На состоявшихся 25 июня в Вашингтоне переговорах с участием президентов США и Афганистана Джо Байдена и Ашрафа Гани, а также председателя Высшего совета национального примирения Абдуллы Абдуллы речь шла о таких перспективах и возмож­ностях.

Естественно, вокруг афганской проблемы бытуют различные мнения. Известный израильский эксперт Яков Кедми отмечал, что в ближайшем будущем в Афганистане единственной силой, которая может взять власть в свои руки и удержать ее, будет режим талибов (правда, он в своем интервью российскому радио «Спутник» назвал талибов террористической группой и призывал уничтожить их).

Действительно, в нынешней ситуации талибов можно рассматривать в качестве основной силы, которая может установить полный контроль за ситуацией в Афганистане, обеспечить мир и стабильность. Ведь, говоря объективно, разве не лучше, чтобы кто-то полностью взял на себя эту задачу и ответственность?!

Главное, создается впечатление, что такие центры крупной силы, как США, Россия, Китай, Индия и Турция будто принимают эту идею и строят свои планы в соответствии с ней.

Так, и другие крупные государства осознали, что настало время признать «Талибан» и серьезно работать с ним.

Вместе с тем есть мнения, что заинтересованные внешние силы не допустят, чтобы талибы превратились в единственную в стране правящую силу. В соответствии с этими взглядами перед ними будет поставлено конкретное условие по вступлению в создаваемое в будущем коалиционное правительство Северного альянса и других афганских групп, чтобы они тоже смогли внутри страны защищать свои политические интересы.

Проведение мирных переговоров между вооруженной оппозицией талибов, официальным правительством и другими политическими силами в Афганистане — дело непростое. В настоящее время основное, что тревожит США и другие крупные государства, — это затягивание начала этих мирных переговоров.

По мнению специалистов, может быть, визит Ашрафа Гани и Абдуллы Абдуллы в Вашингтон и состоявшиеся там переговоры могут ускорить этот процесс.

Какие взгляды наблюдаются во внешних кругах?

Как известно, внешние силовые центры в политике по направлению Афганистана выдвигают различные, в том числе и противоположные интересы. И как бы то ни было, видимо, постоянное вмешательство в непрекращающийся конфликт достаточно утомило и эти силы. В общем, постоянная геополитическая конкуренция между ними по Центральной Азии будет продолжаться. Однако возникающие вызовы и угрозы в связи с афганской войной сейчас и им не нужны.

Наряду с этим, по мнению специалистов, неучитывание мнения международного сообщества об установлении мира может привести талибов к еще одному поражению. То есть они понимают, что, если того требует ситуация, зарубежные и внутренние силы могут быстро объединиться и организовать военно-политическое давление.

В частности, несмотря на то, что имеется мирный договор, подписанный в Дохе, и вывод войск, неслучайно военные дроны США в нужное время наносят удары по талибам.

К тому же, как пишут в российской печати, идет открытое обсуждение того, что при возникновении военной необходимости будет использован сирийский «опыт», то есть Военно-космические силы Российской Федерации могут без проникновения в Афганистан дистанционно нанести точные и беспощадные удары по боевикам.

На состоявшихся недавно переговорах в Вашингтоне с Ашрафом Гани и Абдуллой Абдуллой было объявлено, что правительство США не оставит афганское правительство в одиночестве. Для поддержки его сил безопасности в 2021 году будет выделено 3 миллиарда долларов (в 2022 году — 3,3 миллиарда долларов) и в качестве «гражданской поддержки» — 300 миллионов долларов. Уместно отметить, что правительство США почти за 20 лет выделило Афганистану около 88 миллиардов долларов военной помощи, 36 миллиардов экономической и 3,9 миллиарда долларов гуманитарной помощи.

Кроме того, имеются сведения о том, что Вашингтон планирует хотя бы временно оставить часть вывозимых войск в соседних странах. Говорят, что это позволит Пентагону осуществлять быстрый маневр в стремительно меняющейся ситуации в афганском военном театре.

Также аналитиков заставляет задуматься то, почему во время ухода всех иностранных сил из страны Турция, несмотря на недовольство талибов, упорно старается оставить своих военных на афганской территории (под предлогом охраны Кабульского аэропорта).

Они выдвигают предположение, что Турция имеет отдельные договоренности об этом не только с силами США/НАТО и правительством официального Кабула. Также не секрет, что Турция установила связи с талибами и регулярно работает с ними. С этой точки зрения некоторые эксперты полагают, что Турция как одно из авторитетных государств в исламском мире является государством, способным выполнять функцию модератора между внутренними афганскими группами. Если в будущем эти планы будут реализованы, это откроет для Турции широкие возможности для реализации инвестиционных проектов и другого на афганской земле.

Однако, как отмечают эксперты, геополитические игры США и НАТО (членом которой является и Турция) типа «уходя не уходить» не устраивают Саудовскую Аравию, Пакистан, Россию и Китай.

Когда речь идет об ирано-афганских отношениях, аналитики напоминают откровенно вражескую политику талибов с 1990-х годов до 2001 года по отношению к Ирану и поддерживаемым этим государством хазарийцам (которые составляют большинство афганских шиитов). Правда и то, что в последнее время между Ираном и талибами были установлены взаимные связи. К тому же привлекает внимание, что проходящие переговоры между официальным Кабулом и талибами организованы именно в Тегеране.

Когда речь идет о взглядах руководства Индии на афганский конфликт, эксперты обращают внимание на то, что Дели ставит перед собой цели по сокращению влияния Пакистана в Афганистане, а с экономической точки зрения — по предупреждению китайской экспансии в стране, борьбе с террористическими группировками, угрожающими Кашмиру.

Если говорить о политике России, то она заинтересована в скорейшем завершении войны в Афганистане и начале мирного и устойчивого развития. Правда, Россия сейчас не имеет войск в этой стране и не может оказать серьезного воздействия на нее.

Однако с учетом возникшего вокруг РФ внешнего и внутреннего напряжения кажется более вероятным, что руководство России воздержится от таких опасных действий, как прямое вмешательство в афганскую войну. В этой связи ожидается, что при согласовании с партнерами Россия планирует широкое использование в афганском направлении «зонта» таких организаций, как ОДКБ и ШОС.

Вместе с тем проявляется озабоченность руководства России и Китая тем, что планируемая США временная дислокация своих военных на территории Таджикистана и Узбекистана может превратиться в постоянную. Исходя из этих соображений в российской печати немедленно появились возражения и напоминания о том, что, согласно доктрине Узбекистана, он не допустит размещения на своей территории иностранных военных баз.

Не будет преувеличением сказать, что Россия на Азиатском континенте имеет больший исторический опыт и возможности. К тому же, в отличие от американцев и европейцев, в России хорошо понимают менталитет проживающих здесь народов, то есть знают, как нужно общаться с азиатами. Однако за более 30 лет интересы России в Афганистане оставались в тени. С этой точки зрения вывод войск США/НАТО может рассматриваться Москвой как возникшая для нее удобная геополитическая ситуация. Например, есть предположения, что Моск­ва начала готовиться именно к следующему этапу. Говоря точнее, строит планы с учетом вывода войск США/НАТО.

В соответствии с этими мнениями предусматривается, что будущие практические действия в афганском направлении будут реализованы Россией, опираясь на свои военные базы в Таджикистане и Кыргызстане. При этом в российской печати приводится цитата министра иностранных дел Кыргызстана Руслана Казакбаева о том, что кыргызское правительство не против серьезного расширения и укрепления россий­ской военной базы в Канте.

Когда речь идет об афганской политике Китая, ее можно назвать тактикой «активного наблюдения». Международные эксперты признают, что Пекин является сторонником скорейшего установления мира и стабильного режима в Афганистане. Однако, по их мнению, переход власти к радикальным религиозным группам, в результате которого могут возникнуть в будущем угрозы для провинции Синьцзян, где проживают уйгуры и другие мусульмане, заставляет китайскую сторону серьезно задуматься. Именно по этим вопросам имеются схожие черты в подходах КНР и западных стран.

В последние годы Китай обрел серьезный опыт в общении с исламскими режимами и ведении с ними дел. К примеру, Пекин недавно по договоренности с руководством иранского духовенства принял решение о внесении в экономику этого государства инвестиций в размере 400 миллиардов долларов сроком на 25 лет. Между тем в прессе есть сообщения, согласно которым китайцы уже давно установили связи с талибами. Также Китай выражает заинтересованность в финансировании строительства Трансафганской железной дороги, инициируемой Узбекистаном. Вместе с тем китайские компании уже давно работают в Афганистане. Они имеют достаточное представление об имеющихся в этой стране полезных ископаемых, у них наверняка есть планы на будущее по участию в их разработке.

Пакистан также устал от проблем и вызовов, возникающих в связи с афганским конфликтом. В частности, в результате продолжающихся в северных районах Пакистана террористических действий официальный Исламабад в настоящее время изменил свое отношение к «Талибану». Всесторонне поддерживавший в 80—90-х годах это движение, Пакистан теперь является сторонником скорейшего установления мира.

Кроме того, руководство Пакистана высоко ценит мирные инициативы Узбекистана по Афганистану, особенно проект по Трансафганской железной дороге. По мнению экспертов, Пакистан понимает перспективу этого проекта, который может способствовать многократному росту экономики страны, и официальный Исламабад выражает серьезное отношение к нему.

Независимо от того, кто будет править в Кабуле, становится очевидным, что Пакистан будет продвигать этот проект в соседней стране. Это призывает Исламабад иметь постоянные дружеские связи с Узбекистаном и регулярно проводить с узбекской стороной политические и экономические консультации.

Эксперты намекают, что в настоящее время почти все крупные силовые центры заинтересованы в скорейшем установлении мира и стабильности в Афганистане.

Есть мнение, что, понимая это, талибы в этот раз будут действовать более осмотрительно. То есть будут вынуждены стремиться к консенсусу с официальным правительством и другими политическими группами с учетом их интересов. Если ситуация действительно будет такой, то это целесообразно.

О «феномене Шавката Мирзиёева». Поможет ли Президент Узбекистана в решении афганского конфликта?

История хранит много примеров большого влияния великих личностей на процессы своего времени. Однако в новейшей истории узбекской государственности Шавкат Мирзиёев стал первым главой государства, ярко воплотившим во внешней политике миролюбивую идеологию, основанную на добрососедстве.

С этой точки зрения за короткое время благодаря действиям Шавката Мирзиёева была создана новая геополитическая и геоэкономическая среда. В результате Центральная Азия начала формироваться как единый регион, что является неоспоримым и заслуживающим внимания историческим фактом.

Благодаря инициативам по превращению Центральной Азии в регион сотрудничества и развития все более возрастает авторитет Узбекистана на международной арене.

В настоящее время термин «новый Узбекистан» звучит не только в Центральной Азии, но и вокруг него и означает возникновение в регионе особенного геополитического фактора — «феномена Шавката Мирзиёева».

Стремительно растущие показатели ярко отображают этот положительный процесс. Например, как сообщается в печати, ВВП пяти государств региона в 2017 году составил 253 миллиарда долларов, а по итогам 2020 года, несмотря на пандемию, этот показатель превысил 300 миллиардов долларов. Региональный торговый оборот в 2016—2020 годах вырос на 56 процентов и составил 168 миллиардов долларов.

Внешний имидж региона также изменился в положительную сторону. Этот фактор особенно ярко прослеживается на международном туристском рынке. В частности, в 2017 году в регион прибыло 9,5 миллиона иностранных туристов, а в период пандемии данный показатель вырос почти вдвое. Этот процесс заметен и в усилении потока иностранных инвестиций. Вложенные в регион иностранные инвестиции в 2016—2020 годах выросли на 40 процентов и составили 37 миллиардов долларов.

Между тем можно сказать, что соседние страны дали положительную оценку новым трендам, возникшим в этой связи в Центральной Азии, а также стремятся во внутренней политике и региональных действиях равняться на политику Шавката Мирзиёева. Великодушие и политика добрососедства руководителя Узбекистана в вопросах о границе стали примером для других государств региона. Эта тенденция особенно ярко прослеживается в кыргызско-таджикских отношениях.

Как известно, недавно на кыргызско-таджикской границе произошли столкновения. После этого события Президент Кыргызстана Садыр Жапаров 28—29 июня прибыл в Душанбе с официальным визитом. Президенты двух государств решили пограничные вопросы путем мира и дружбы.

Еще один пример. 23 июня этого года, когда военные афганского правительства впервые отступили в Таджикистан, президент ­Эмомали Рахмон в первую очередь позвонил руководителям Узбекистана и Казахстана, чтобы проконсультироваться о ситуации. Если бы в регионе царила атмосфера взаимного недоверия, кто знает, кому был бы адресован этот звонок — лидерам в Москве, Вашингтоне или Пекине?!

Такой опыт и нужно рассматривать как нормальную ситуацию. Так и Узбекистан, проводящий открытую политику, демонстрирует готовность брать пример с положительного опыта и достижений соседних стран.

Шавкат ­Мирзиёев свой подход к данному вопросу обозначил простыми и вместе с тем конкретными словами: «Безопасность Афганистана — это безопасность Узбекистана».

Обновленная политика Ташкента была достойно воспринята всеми политическими силами и официальным правительством в Афганистане, главное — афганским народом. Даже заместитель главы представительства «Талибана» в Катаре Абдул Салом Ханафий отметил: «Талибы высоко ценят действия Президента Узбекистана, продвигающего инициативы во имя мира, стабильности и безопасности».

Помимо того, идея Шавката Мирзиёева о том, что афганский народ имеет право самостоятельно решать свою судьбу, нашла отражение в результатах конференции высокого уровня по Афганистану «Мирный процесс, сотрудничество в сфере безопасности и региональное взаимодействие», состоявшейся 26—27 марта 2018 года в Ташкенте.

Нужно отметить, что этот авторитетный форум повлиял на внутренние и внешние процессы в Афганистане как катализатор и создал основу для решения проблемы. Развитие событий показало, что именно после этой конференции правительство США и «Талибан» вступили в переговоры и 29 февраля 2020 года подписали взаимный договор о мире в Дохе.

Для Узбекистана главное — прекращение войны в Афганистане, формирование атмо­сферы мира и стабильности. Только такая ситуация создаст оптимальные условия для реализации многочисленных геостратегических экономических проектов в южном направлении Узбекистана, том числе и в соседнем государстве.

Заключение

Исходя из этого проходящая в Ташкенте по инициативе Президента Шавката Мирзиёева международная конференция высокого уровня «Центральная и Южная Азия: региональная взаимосвязанность. Вызовы и возмож­ности» имеет чрезвычайно важное и глубокое историческое значение.

Активная и гуманная дипломатия Узбекистана, называемая «феномен Шавката Мирзиёева», может привести к тому, что Афганистан обретет статус моста, связывающего Центральную и Южную Азию, то есть через афганскую территорию может появиться своеобразный экономический и географический коридор между двумя субрегионами.

Если в Афганистане установится мир, для Узбекистана и других соседних стран прежде всего откроется путь на юг, то есть у них появится возможность прямого выхода на рынки Пакистана, Индии и Ближнего Востока по новым торговым путям.

Вместе с тем Узбекистан наконец избавится от статуса «закрытой страны» и получит возможность для развития своего транзитного и экспортного потенциала. В результате страны Южной Азии с ВВП в 3,4 триллиона долларов могут послужить для нас крупным экономическим рынком.

Страны Южной Азии через территорию Афганистана и Узбекистана могут выходить коротким путем на рынки других государств Центральной Азии на севере, а также России и Китая.

Эта положительная возможность превратит Афганистан в крупную транзитную страну, создаст перспективы интенсивного развития его экономики. Усилится поток зарубежных инвестиций в эту страну, и ископаемые богатства на ее территории начнут служить процветанию афганского народа.

С этой точки зрения инициируемый Президентом Шавкатом ­Мирзиёевым и поддерживаемый мировым сообществом проект по строительству железной дороги Мазари-Шариф — Кабул — Пешавар может привести к кардинальному изменению облика регионов Центральной и Южной Азии, немыслимым положительным результатам в их развитии и процветании.

Словом, ожидаемый от конференции результат — это демонстрация действенной силы «геополитического феномена Шавката Мирзиёева» на международной арене, кардинальное изменение в ближайшем будущем геополитической и социально-экономической ситуации в регионе, где проживает более двух миллиардов человек.